Я всё ещё настроена бороться с депрессией (или как её там звать). Однако меня смущает то, что она могла уйти совсем в другое место и начать проявлять себя так, чтобы я её не узнала.
У меня уже второй раз за неделю падает давление так, что я отваливаюсь в состояние ваточки. Это погода, это перестройка тушки под весенний бег — или же это новая квартира моего недуга?
Если так, то дело пахнет керосином сильнее, чем я думаю.
Как бы борьба с тем, что я считаю болезнью, не заполнила всю мою жизнь (так бывает у некоторых хроников — они живут подобной борьбой, но им слишком страшно заглядывать за её горизонт).

Ты говоришь мне, что я тебя идеализирую. Возможно… Ты меня — тоже, впрочем. Ты преувеличиваешь мои возможности и моё здоровье. Мою способность что-то менять. Я тоже очень многое упустила и теперь не знаю, как это нагнать. И, главное, — насколько сильно это мне нужно.

Мне проще сказать себе, что я болею, чем искать настоящий выход? Возможно. Но болеть я от признания этой идеи меньше не начинала; скорее, напротив: этой зимой творилось столько безумия, что весной (казалось бы, золотое время для всяких психов) я просто выдохнула и начала жить без всех тех идей, которые меня подпитывали и подтачивали одновременно. Пока получается… ну, не хуже, чем было. Наверное.

Почему мой старый план так нелепо отменился. Мне так хотелось верить, что я уеду в город на Неве и смогу… что-то смогу. А теперь я обречена оставаться здесь. К добру или к худу.
А я хочу на Невский. Там мой дом. Моё "безопасное место". Там нет никого, кто помнил бы меня отбитой, странной, неуверенной. Никого, кому было бы до меня дело…

До осени ещё есть время всё изменить. Вперёд.